Как и в любой профессии, в писательстве врожденный талант имеет второстепенную важность. Писательские способности – это один из ключевых элементов успеха, но далеко не самый главный. Больший вес имеет жизненный опыт, образование (и тут мы говорим не об университетском образовании, а о личностном) и, конечно же, практика.

Как и любой вид искусства, писательское дело основывается на четких правилах. Конечно, некоторые писатели сами выводят эти правила со временем, но изучить их гораздо проще. И если вы хотите зарабатывать на жизнь писательством, то будьте готовы к тому, что, несмотря на романтизм профессии, вам придется загонять себя в четкие рамки сроков и тематик.

Итак, начнем с советов профессионалов начинающим писателям. Ведь у кого учиться, как не у тех, кто добился признания в желаемой сфере.

Стивен Кинг

Король ужасов знает, как написать действительно шедевральную книгу. От его произведений невозможно оторваться, а плавность и гармоничность повествования, даже у далеких от писательского ремесла людей, вызывает восхищение. И вот несколько советов начинающим писателям от Стивена Кинга:

Нил Гейман

Весьма талантливый английский фантаст тоже может сказать пару весомых и полезных советов новичкам. Его советы достаточно просты, но вместе с тем очень полезны:

Рэй Брэдбери

Пару кратких советов дает начинающим писателям и всеми любимый создатель более восьмисот литературных произведений. Классик научной фантастики считает, что:

Курт Воннегут

Один из наиболее значимых американских писателей также имеет в запасе несколько наставлений о том, как правильно и главное хорошо писать короткие рассказы:

Эрнест Хемингуэй

Несмотря на то, что сам Хемингуэй говорил, что рассуждать о его ремесле – совершенно бесполезное понятие, все же у него проскакивали некоторые мысли по этому поводу в его произведениях, интервью, статьях и письмах:

Марк Твен

Эксцентричный и поистине гениальный писатель дает новичкам весьма острые и ироничные советы, которые точно будут чертовски полезны каждому из вас:

Чак Паланик

Создатель легендарной книги “Бойцовский клуб” дает своим коллегам практические и действенные советы, к которым, мы считаем, стоит прислушаться:

1. Справочник писателя

Начало – это всегда самый сложный этап в карьере писателя, так как за неимением опыта он попросту не знает, как грамотно оформить свою рукопись. Писательница Эльвира Барякина создала книгу, в которую она вложила все свои знания о том, как нужно писать, и о том, как правильно подать свое произведение, чтобы оно стало успешным.

2. Как стать писателем

Еще одна книга-пособие от опытного и одного из самых издаваемых фантастов. В этой книге Юрий Никитин передал свой бесценный опыт, в который входит многолетнее общение с другими писателями, лекции Литинститута и масса секретных писательских приемов.

3. Как писать книги

После того, как мэтр ужасов был сбит машиной, ему довелось переосмыслить свои взгляды на жизнь. Именно в этот период и вышла его книга, в которой Стивен Кинг рассказывает молодым писателям о тонкостях и особенностях писательского ремесла. Сложно не согласиться, что у Кинга есть чему поучиться.

4. Золотая роза

В этой книге Константин Паустовский рассказывает о том, где же писателю взять вдохновение, какую роль играет его внутренний мир и как происходит накопление “золотой пыли” бесценного опыта и жизненных приключений, из которых и создается “золотая роза” – книга.

5. Стилистика и литературное редактирование: Учебник

Конечно, мало кто будет в восторге от изучение скучной теории, но так построен любой вид искусства, что именно теория является его краеугольным камнем. Поэтому в наш список полезных книг для писателей мы включаем учебник, подготовленный учеными двух ведущих лингвистических школ – московской и петербургской.

1. Никогда не используйте метафору, сравнение или другой речевой оборот, который вы часто видите на бумаге.
2. Никогда не употребляйте длинное там, где можно обойтись коротким.
3. Если можно выбросить слово, всегда избавляйтесь от него.
4. Никогда не употребляйте пассивный залог, если можно использовать активный.
5. Никогда не используйте заимствованные слова, научные или профессиональные термины, если их можно заменить лексикой из повседневного языка.
6. Лучше нарушить любое из этих правил, чем написать нечто откровенно варварское.

1. Используйте время совершенно незнакомого человека так, чтобы оно не казалось ему потраченным напрасно.
2. Давайте читателю хотя бы одного героя, за которого хочется болеть душой.
3. Каждый персонаж должен желать чего-то, пусть это всего лишь стакан воды.
4. Каждое предложение должно служить одной из двух целей: раскрывать героя или двигать события вперёд.
5. Начинайте как можно ближе к финалу.
6. Будьте садистом. Какими бы милыми и невинными ни были ваши главные герои, поступайте с ними ужасно: читатель должен увидеть, из чего они сделаны.
7. Пишите, чтобы угодить только одному человеку. Если вы откроете окно и займётесь, так сказать, любовью со всем миром, ваша история подхватит пневмонию.

Современный британский писатель, очень популярный среди поклонников фэнтези. Ключевая работа Муркока - многотомный цикл об Элрике из Мелнибонэ.

1. Своё первое правило я позаимствовал у Теренса Хэнбери Уайта, автора «Меча в камне» и других произведений о короле Артуре. Оно было таким: читайте. Читайте всё, что попадается под руку. Я всегда советую людям, желающим писать фэнтези, или научную , или любовные романы, перестать читать эти жанры и взяться за всё остальное: от Джона Баньяна до Антонии Байетт.
2. Найдите автора, которым восхищаетесь (моим был Конрад), и копируйте его сюжеты и героев для собственной истории. Будьте художником, который подражает мастеру, чтобы научиться рисовать.
3. Если пишете сюжетно-ориентированную прозу, представляйте главных героев и основные темы в первой трети. Можете называть её введением.
4. Развивайте темы и героев во второй трети - развитии произведения.
5. Завершайте темы, раскрывайте тайны и прочее в финальной трети - развязке.
6. Когда возможно, сопровождайте знакомства с героями и их философствования различными действиями. Это помогает сохранить драматическое напряжение.
7. Кнутом и пряником: герои должны быть преследуемы (одержимостью или злодеем) и преследовать (идеи, объекты, личностей, тайны).

Американский писатель XX века. Прославился такими скандальными для своего времени произведениями, как «Тропик Рака», «Тропик Козерога» и «Чёрная весна».

1. Работайте над чем-то одним, пока не закончите.
2. Не нервничайте. Работайте спокойно и с радостью, чем бы вы ни занимались.
3. Действуйте по плану, а не по настроению. Останавливайтесь в назначенное время.
4. Когда , работайте.
5. Цементируйте понемногу каждый день, вместо того чтобы вносить новые удобрения.
6. Оставайтесь человеком! Встречайтесь с людьми, посещайте разные места, выпивайте, если хотите.
7. Не превращайтесь в ломовую лошадь! Работайте только с удовольствием.
8. Отступайте от плана, если вам это необходимо, но возвращайтесь к нему на следующий день. Фокусируйтесь. Конкретизируйте. Исключайте.
9. Забудьте о книгах, которые хотите написать. Думайте только о той, что пишете.
10. Пишите быстро и всегда. Рисование, музыка, друзья, кино - всё это после работы.

Один из известнейших фантастов нашего времени. Из-под его пера вышли такие работы, как «Американские боги» и «Звёздная пыль». Впрочем, экранизировали .

1. Пишите.
2. Добавляйте слово за словом. Найдите подходящее слово, запишите его.
3. Закончите то, что пишете. Чего бы вам это ни стоило, доведите начатое до конца.
4. Отложите записи в сторону. Прочтите их, как будто делаете это впервые. Покажите работу друзьям, которые любят что-то подобное и чьё мнение вы уважаете.
5. Запомните: когда люди говорят, что что-то неправильно или не работает, они почти всегда правы. Когда они объясняют, что именно не так и как это исправить, они почти всегда ошибаются.
6. Исправьте ошибки. Помните: вам придётся отпустить работу ещё до того, как она станет идеальной, и начать следующую. - это погоня за горизонтом. Двигайтесь дальше.
7. Смейтесь над своими шутками.
8. Главное правило письма: если вы творите с достаточной уверенностью в себе, можете делать что угодно. Это также может быть правилом всей жизни. Но для письма оно подходит лучше всего.

Мастер короткой прозы и классик русской литературы, который едва ли нуждается в представлении.

1. Предполагается, что пишущий, кроме обыкновенных умственных способностей, должен иметь за собою опыт. Самый высший гонорар получают люди, прошедшие огонь, воду и медные трубы, самый же низший - натуры нетронутые и неиспорченные.
2. Стать писателем очень нетрудно. Нет того урода, который не нашёл бы себе пары, и нет той чепухи, которая не нашла бы себе подходящего читателя. А посему не робей… Клади перед собой бумагу, бери в руки перо и, раздражив пленную мысль, строчи.
3. Стать же писателем, которого печатают и читают, очень трудно. Для этого: будь и имей талант величиною хотя бы с чечевичное зерно. За отсутствием больших талантов дороги и маленькие.
4. Если хочешь писать, то поступай так. Избери сначала тему. Тут дана тебе полная свобода. Можешь употребить произвол и даже самоуправство. Но, дабы не открыть во второй раз Америки и не изобрести вторично пороха, избегай тем, которые давным-давно уже заезжены.
5. Давая волю фантазии, придержи руку. Не давай ей гнаться за количеством строк. Чем короче и реже ты пишешь, тем больше и чаще тебя печатают. Краткость вообще не портит дела. Растянутая резинка стирает карандаш нисколько не лучше нерастянутой.

1. Если вы ещё ребёнок, убедитесь, что . Тратьте на это больше времени, чем на что-либо ещё.
2. Если вы взрослый, старайтесь читать свои работы так, как это делал бы незнакомец. Или ещё лучше - как читал бы их ваш враг.
3. Не возвышайте своё «призвание». Вы либо можете писать хорошие предложения, либо нет. «Писательского образа жизни» не существует. Важно только то, что вы оставляете на странице.
4. Между письмом и редактурой делайте существенные паузы.
5. Пишите на компьютере, который не подключён к интернету.
6. Защищайте рабочее время и пространство. Даже от самых важных для вас людей.
7. Не путайте почести и достижения.

Люди читают книги, иногда испытывая интерес, а порой и восторг. Другие литературные произведения быстро забываются. Иногда повести и романы остаются недочитанными. Но в любом случае автор, чье имя напечатано на обложке, представляется личностью романтичной. Обычному человеку, ходящему на работу к девяти часам, кажется часто, что это завидная доля - работать, когда вздумается, не слушать нудных замечаний начальника, получать большие гонорары и жить в особом мире, где царят фантазии, конфликтуют вымышленные персонажи и происходят загадочные события. Для того чтобы попасть туда, нужно знать, как становятся писателями. Но сами литераторы не спешат делиться этим своим секретом, хотя на словах вроде бы ничего не скрывают.

Если можешь - не пиши

Садясь за письменный стол, каждый, кто избрал для себя литературу в качестве профессии, должен помнить об этой ответственности. Но мало самому сделать этот выбор, нужно, чтобы любовь к искусству была взаимной.

Писатель, он же читатель

Взять в руки авторучку или сесть однажды за клавиатуру компьютера и попытаться выразить в буквенном формате совокупность нахлынувших чувств очень непросто. Мешает и отвлекает все, слова трудно укладываются рядом друг с другом, мысли кажутся избитыми и все время возникает чувство, что кто-то это уже написал. Ничего страшного в этом нет, особенно если новый автор сам много читал. Начинающие писатели часто сразу хотят стать Достоевскими или Чеховыми, а это получается не у всех. В этом смысле интересно наблюдать метаморфозу сознания Антона Павловича, которая прослеживается в его сочинениях от первого тома к последнему. От «Письма ученому соседу» до «Архиерея» «дистанция огромного размера» (по выражению другого классика). Более ободряющий эффект дает чтение современных писателей, но их не каждый долго выдержит.

Постылый коммерческий вопрос

О вдохновении и рукописи, которую можно продать, сказал великий русский поэт, и в этом с Александром Сергеевичем трудно не согласиться. Но в наш век сплошного маркетинга и менеджмента предложение значительно превышает спрос. Не все начинающие писатели слушают упомянутого совета о том, чтобы без излишней надобности за перо не браться, поэтому все без исключения редакции завалены рукописями, большая часть которых обречена на забвение. Талантливому автору понадобится главное личностное качество для любого человека - терпение. При этом нужно помнить о том, что книга должна быть интересной. Издательства - предприятия коммерческие, их цель - извлечение прибыли, их продукция должна продаваться. Перед тем как садиться за стол, стоит трезво оценить читательский потенциал своего будущего произведения и составить психологический портрет возможного читателя. Удалось? Получилось? Тогда за дело!

О чем писать?

Какую художественную литературу читают сегодня? Считается, что в каждом издательском доме есть специалист, знающий ответ на этот вопрос. Название его должности - паблишер. Теоретически он может прогнозировать скорость продажи тиража, его объем, иными словами то, что определяет «коммерческий потенциал продукта». Наверное, паблишеры часто ошибаются, но проверить это очень трудно.

Редки в наше время детские писатели, недаром книжки Сутеева, Носова, Пришвина и многих других классиков жанра выдерживают многочисленные тиражи, и спрос на них не падает. Наибольшей популярностью пользуются такие жанры, как мелодрама, детектив, мистика, фэнтези и некоторые другие, попадающие под определение молодежной культуры. Читают сегодня домохозяйки (не все, конечно), студенты и недобитые перестройками-перестрелками последних двух десятилетий интеллигенты еще советского призыва. Современные писатели, если они хотят стать известными, просто обязаны считаться с этим фактом, выбирая стилистическую направленность своих произведений. Они должны творить для своих читателей. Других не будет, да и этих становится все меньше…

Как писать

Все наши сограждане ходили в школу. Значит, и читать умеют все. И писать тоже. Но это не значит, что профессия литератора является общедоступной. Этому нужно учиться, это искусство. И как любое искусство, состоит из двух главных частей - таланта и ремесла. Есть еще и третий ингредиент - труд, но о нем позже. Мечтать заниматься творчеством с детства можно, особенно если есть способности. А вот где учиться на писателя? Ответ на этот вопрос кажется очевидным: конечно же, на филфаке! Там уж точно преподаватели знают, как нужно излагать мысли! Да, знают, но чаще всего о том, как нельзя. Выпускники литературных факультетов прекрасно владеют теорией, умеют правильно составлять фразы, знакомы с правилами лингвистики, пунктуации и, само собой, орфографии. Именно поэтому, по всей видимости, они сами чаще всего ничего не пишут.

Непрофессионалы

И литераторы прошлого, и современные писатели, как правило, приходят в искусство из совсем других профессий. Детективы сочиняют бывшие работники правоохранительных органов, мелодрамы создают педагоги или инженеры. Чехов был земским врачом, а Толстой офицером. Значит ли это, что они не учились ремеслу? Отнюдь нет. Просто постигали они его тонкости, не сидя за студенческой партой, а совсем в других местах. Самообразование - лучший вид образования. О том, как становятся писателями сегодня, разговор особый. Литература стала бизнесом, в нее не всех пускают, и не всегда критериями служат художественные достоинства произведений. А вот о былых временах поведал Иван Шмелев. «Как я стал писателем» - рассказ, наполненный юмором, но в нем есть и очень серьезные моменты. Там правдиво описан первый полудетский «жуткий» рассказ, полученный гонорар в 80 рублей (вполне приличная сумма по тем временам) и собственная фамилия на заветной странице «Русского обозрения», кажущаяся чужой. Читателю ясно, что со времени описанных событий много воды утекло, и изменений в мировоззрении автора произошло немало.

О словах, живых и мертвых

Как правило, работа над литературным произведением начинается с идеи. В жизни каждого человека случаются моменты, заслуживающие того, чтобы рассказать о них. Не у всех есть потребность в таком изложении, но при ее наличии стоит задуматься о технической стороне ее реализации. О том, как становятся писателями, можно судить по тому, что они обязаны уметь. Во-первых, есть такое понятие, как хороший слог. Он предполагает соблюдение определенных правил, среди которых можно упомянуть различные достаточно формальные пункты и наиболее частые ошибки, допускаемые начинающими авторами (например, в случае со шляпой, которая слетела, «проезжая мимо станции N»). В качестве учебника можно использовать хорошую книгу «Слово живое и мертвое», написанную Норой Галь.

Существует и такое понятие, как самобытность. Оно проявляется в особенностях речи персонажей, их узнаваемости. Женщина разговаривает в жизни иначе, чем мужчина, говор сельского жителя отличается от речи горожанина. Однако и в этом должна быть мера, иначе читателю будет трудно даваться текст. Хороший вкус и увлекательность повествования придадут книге несомненные достоинства, и в этом случае она станет любимой многими.

Описания некоторых профессиональных моментов требуют порой глубоких знаний. К примеру, действия пилота за штурвалом не сможет описать автор, если он сам никогда не управлял самолетом. Непрофессионализм виден сразу, поэтому желательно избегать подобных моментов, чтобы не стать мишенью для справедливой критики. Впрочем, и отвлекать читателя на остро специальные вопросы также не стоит, если, конечно, пишется художественное произведение, а не учебник.

Предварительная критика

Каждому автору кажется, что своим произведением он осчастливил человечество, и это совершенно нормально. Ведь иначе и за перо браться не стоило. Другой вопрос в том, насколько мнение молодого (не обязательно в смысле возраста) литератора соответствует объективной реальности. Талант писателя есть не у всех, но определить его наличие можно, дав почитать собственный опус разным людям. Следует учитывать, что добрые знакомые, друзья и верные приятели редко способны сказать жестокие слова, вроде «ты, братец, бездарен», или «старик, ты написал скучную до зевоты повесть». Поэтому лучше всего остановить свой выбор на тех читателях, которые в большей степени свободны в высказывании мнения. Прекрасный вариант - школьная учительница литературы (и повод навестить педагога отличный, особенно ко Дню учителя или иному празднику). Проблема в том, что не всегда у нее есть время, но если успехи по ее предмету автор в свое время проявлял, она непременно почитает, да еще и с красным карандашом в руке, а это бесценная помощь. Еще есть коллеги по работе (если они не подчиненные, конечно). В общем, тут автору и карты в руки, он лучше знает, кто может быть предварительным цензором, а кто нет. И еще психологом нужно быть, чтобы понять, понравилось читателю произведение или нет. Люди у нас культурные, даже слишком…

Об объемах

Написать пару-тройку рассказов это еще не все. Можно сказать, что это вообще ничего. Перед тем как стать известным писателем, придется хорошенько поработать. Это значит, что шанс на публикацию появляется только у того литератора, который может предложить издательству полноценную книгу, а лучше несколько. А это - десятка полтора печатных листов (каждый примерно по 40 тыс. знаков с пробелами), всего до полумиллиона знаков (у разных издательств требования отличаются). Две-три новеллы можно опубликовать в альманахе, но об издании самостоятельной книги в этом случае и речи быть не может. Следовательно, нужно запастись терпением, и работать, причем без стопроцентной гарантии успеха. Еще один повод задуматься о том, а нужно ли идти на такие жертвы…

Как добиться мастерства

Любое мастерство достигается упражнением. Эстрадные исполнители считают, что пение в ресторанах - прекрасная школа вокала. Для начинающего литератора таким горнилом мастерства и профессионализма может стать журналистика или копирайтинг. Умение связно излагать свои мысли в виде текста входят в привычку, граничащую с автоматизмом. Опытный писатель статей никогда не употребит одинаковых слов в соседних предложениях (разве что в качестве особого приема), обратит внимание на стилистику, выдержит ритм повествования и при этом выработает собственную манеру, свойственную каждому самобытному литератору. Эти навыки очень важны, они пригодятся при создании художественных произведений, независимо от жанра.

Как издать книгу?

И вот книга написана. Последние сомнения прошли, ее хочется опубликовать. Автору уже в общих чертах известно, как становятся писателями другие, и он хочет попробовать сам. Вполне естественным кажется желание отправить рукопись в какое-то издательство, и столь же оправдана надежда на положительное решение редакции относительно публикации. Новиков-Прибой, Джек Лондон и многие другие русские и зарубежные писатели поступали именно так. Они получали гонорары, сначала очень скромные, а потом и вполне серьезные. О. Генри, к примеру, первые рассказы публиковал, сидя в тюрьме.

Но опыт прошедших веков еще не повод для излишнего оптимизма. Рукопись рассматривают долго, и очень часто ответ содержит стандартный текст о том, что она «не представляет коммерческого интереса». Стоит ли расстраиваться по этому поводу? Конечно же, обидно, но впадать в отчаяние не стоит. В конце концов, издательство можно понять. Печатание книг - это бизнес, а все деловые люди не желают вкладывать деньги в проекты, имеющие сомнительные финансовые перспективы. А полиграфия в наши дни - дело недешевое.

Путь к известности извилист и непрост, но шансы его одолеть все же существуют. Во-первых, в нашей стране есть не одно издательство. А во-вторых, добиться успеха можно и иначе (в случае собственной уверенности в том, что книга будет пользоваться читательским успехом). Преимущество нашего времени в том, что, потратив свои средства, напечатать можно все, выбрав самостоятельно и обложку, и формат, и иллюстрации. Если необходимы услуги редактора, то за них тоже придется заплатить. Кстати, многие русские писатели и в прошлом впервые издавались на собственные средства. Зазорного в таком подходе ничего нет. К тому же если повезет, то можно найти спонсора, который оплатит услуги типографии. Нелишним будет в случае удачи затраченные средства ему вернуть, и даже с процентами, ведь, выкладывая «кровные», человек (или организация) идет на риск. По крайней мере, оговорить условия спонсорства стоит заранее.

Издательство лучше всего выбирать такое, у которого есть собственная сеть книжных магазинов, иначе может возникнуть ситуация, повергающая многих начинающих авторов в трепет. Писатель получает большую гору упаковок собственных произведений и не знает, что с ними делать. В этом случае приходится самостоятельно заниматься сбытом литературы, договариваясь с торгующими организациями о реализации. Опыта может не хватать, к тому же многие магазины привыкли работать с собственными поставщиками и иногда отказывают в сотрудничестве, просто чтобы «не путать бухгалтерию». В общем, трудностей много, и самое главное, преодолевать их приходится самостоятельно.

Новые возможности

Современным литераторам доступны средства для достижения известности, какими не обладали великие писатели прошлого. Каждый день, в любую погоду и практически круглосуточно сотни тысяч, а возможно и миллионы, людей сидят в своих домах и квартирах и ищут в Интернете, чего бы интересного почитать. На специализированных сайтах любой человек, считающий свое произведение талантливым, может представить его на суд широкой публики. Начинающему литератору не стоит сразу думать о высоком (и вообще каком-то) гонораре, поэтому есть простой способ оценить успешность собственного творчества, опубликовав свои опусы на какой-то популярной странице совершенно бесплатно, в расчете на отзывы. Убедившись в том, что читателю произведения интересны, можно попробовать продавать рукопись и на платных сайтах.

На самом деле, чтобы стать писателем, все, что вам нужно делать, - это писать. Но есть и другой совет: не стоит раздавать всем подряд свои визитные карточки и рекламировать свое имя. Например, - известный писатель, он создает захватывающие книги, одной из которых является публицистическое произведение "Неординарные: История успеха". В нем Малкольм рассказывает о так называемом правиле 10 000 часов. Проще говоря, он отметил, что всех успешных людей объединяет то, что каждый из них посвятил своему делу более 10 000 часов. Поэтому, уделяя в день час или два писательской карьере, вы вряд ли увидите свое творение в списках самых захватывающих бестселлеров года. Но все-таки как становятся писателями? Именно этой теме посвящена данная статья.

Конечно, важно не только количество часов, которые вы тратите на писательство, нужно еще и иметь какие-то исходные навыки, а затем постоянно их совершенствовать. Необходимо уметь грамотно выражать свои мысли, при этом делать это ярко, чтобы сюжет и характер произведения были интересными. Запомните, что эрудиция и наблюдательность - ваши лучшие друзья.

После того как вы изучили всевозможные статьи на тему "как становятся писателями", или прежде чем начать писать будущий бестселлер, нужно, соответственно, найти исходный материал. В любом случае лучше писать о знакомой тематике, о том, в чем вы ориентируетесь. Сразу свыкнитесь с тем, что придется читать много литературы, изучать новую информацию, много времени уделять сбору материала. Без этого ваша будущая книга может получиться сумбурной, и читатель, скорее всего, не уловит ту самую мысль, которую вы своим произведением пытались до него донести.

Представьте, что вы пишете статью, только очень большую. Систематизируйте все, что делаете, работайте так, как вам удобно. Но при этом помните, что нельзя просто сказать три слова "хочу стать писателем" - и сразу же оказаться обладателем литературной премии "Золотое перо Руси". Нужно непременно работать, стараться, изучать произведения других писателей, постоянно развивать свою наблюдательность и индивидуальность. Бестселлерами становятся уникальные книги, лучшие в своем жанре, в которых есть что-то такое, чего нет в других, поэтому вырабатывайте собственный стиль, собственный почерк.

Написав произведение, не нужно торопиться сдавать его в издательство. Перечитайте текст несколько раз, подредактируйте, приведите его к идеальному, на ваш взгляд, состоянию и только тогда, когда вы уже точно будете уверены в том, что это творение готово "выйти в свет", сдавайте его в печать.

Примерно так пишется хорошая книга. Но мы все еще не ответили на вопрос, как становятся писателями. Мы только объяснили сам процесс. А как становятся писателями? На самом деле, не существует определенного секрета, при помощи которого вы за считанные дни станете писать захватывающую мистику или душераздирающие романы. Все требует времени и правильного подхода, все только в ваших руках. Поэтому запаситесь терпением, соответствующей литературой, положительными эмоциями и начинайте трудиться, так вы точно сможете стать современным Джеймсом Джойсом или Джоан Роулинг.

https://www.сайт/2017-02-15/kak_stat_uspeshnym_pisatelem_instrukciya_ot_kritika_otkryvshego_alekseya_ivanova

«Если автор хочет большой славы и больших денег…»

Как стать успешным писателем. Инструкция от критика, открывшего Алексея Иванова

«Бытование писателя чрезвычайно проблематично. Он находится в конкуренции со всем, что написано раньше, со всеми современными информационными потоками, с другими досуговыми формами. Поэтому любой способ заставить читать себя, заставить услышать, что такой писатель существует, уже большая удача», — просвещал на лекции в книжном магазине «Пиотровский» (Ельцин Центр) Александр Гаврилов, литературный критик и редактор, телерадиоведущий и культуртрегер, знаменитый, в частности, тем, что открыл звезду писателя Алексея Иванова. По окончании лекции мы поподробнее расспросили Александра Феликсовича: как стать известным и успешным писателем в наши дни и в ближайшем будущем?

«Продавцы и охранники почти полностью перешли на видео и почти ничего не читают»

— Александр Феликсович, поговорим о будущем писательского труда, причем будущем на расстоянии вытянутой руки. Вы в своих лекциях обращаете внимание на то, что электронный текст, не тождественный классическому, законченному произведению, постоянно изменчив. Значит ли это, что значение первоначального автора оригинального текста уменьшается? Что первоначальный текст сможет отредактировать кто угодно, при этом, не исключено, оказавшись даже успешнее автора-демиурга?

— Пока что европейское и даже российское право устроено так, чтобы охранять, защищать и поддерживать автора. И я убежден, что, как и прежде, количество авторов и пассивных потребителей в любом жанре повествования и в любом канале распространения будет различаться многократно.

В этом году я оказался в лондонском музее съемок фильмов про Гарри Поттера. И увидел поразительную историю. Мир Гарри Поттера в книгах Роулинг прописан довольно детально, но это не идет ни в какое сравнение с тем, какой детализации требует киноэпопея: все эти движущиеся портреты, книги на полках библиотеки, и у каждой что-то написано на корешке и так далее. В этом, мне кажется, ответ на ваш вопрос: Роулинг сочинила мир настолько большой, энергичный, заряженный, что когда сотни людей вкладываются в то, чтобы развить некоторые его области, он не теряет ни цельности, ни самоценности, ни принадлежности автору.

— Именно в этом секрет поразительного успеха Роулинг, в том, что она в придумала и подробно описала целую самодостаточную реальность?

— Начнем с того, что сегодняшнее авторствование связано с новыми типами взаимодействий и новыми типами текстов. Тип книги и книжного авторствования, который сделал Европу такой культурно мощной и экспансивной, какой она была до конца XX века, возникает в один конкретный момент — когда Сократ говорить своему ученику: не надо ничего записывать, надо запоминать; если человек будет записывать, он не запомнит важных вещей, не будет тренировать память и постепенно утратит ее. Рядом как бы стоит другой его ученик, Платон и, ослушавшись учителя, записывает этот диалог. Платон сохранил эти слова Сократа для нас и отправил их путешествовать сквозь время. Именно с этого момента в Европе начинается использование книги как технологии капсулирования смысла и пронесения его неизменным сквозь времена. Мы также хорошо знаем, когда заканчивается эта эпоха — когда появляется YouТube, когда каждый, кому нужен какой-то кусок устной речи — образовательной, развлекательной и так далее, — может запросить именно его и увидеть его неизменным, не в чьем-то пересказе, а без «сводника», запечатленным непосредственно.

— Что это принципиально меняет?

— С платоновских времен и на протяжении очень долгого периода книга обладала абсолютной монополией на существование сквозь время, есть только два типа авторов, которые оставались в веках, — писатели и художники. Но сейчас все меняется, так как движущиеся картинки отжирают у книги эту монополию, занимают все новые и новые территории, отвоевывают сферу переобучения и вообще становятся основанием будущего культурного тезауруса.

Какие-то смешные полвека назад советским человеком считался тот, кто знал, кто такой Павка Корчагин и Базаров (последний пример, по-моему, в особенности смешон, потому что «Отцы и дети» один из худших текстов Тургенева, он не нужен ни для чего, кроме как показать, каким демократическим и народолюбивым был Тургенев, якобы предвосхитивший Октябрьскую революцию). В наши дни человек, принадлежащий большой европейской культуре, скорее знает, кто такой Хан Соло из «Звездных войн», чем героев [писателя] Филипа Пулмана, которые не вошли в экранизацию его романа «Янтарный телескоп». Сегодня сериалы выполняют ту же роль и функционируют в точности так же, как в XIX веке — романы. Это тот же тип культурного поведения, когда люди собираются в гостиной, садятся в кружок, раскрывают книгу или журнал и читают очередную главу диккенсовской истории про Крошку Доррит. Сегодня такой тип поведения непредставим по отношению к тексту: ну кто будет слушать устное чтение? А вот собраться вокруг движущихся картинок, сериала — вполне. Мы будем продолжать смотреть фильмы, становящиеся франшизным повествованием, снова и снова возвращаться в миры, которые нам любезны, но уже с помощью движущихся картинок.

Писатель Игорь Сахновский — о своем новом романе и неискоренимой проблеме России

Мы видим, что чтение серьезное, основательное, чтение больших массивов текста с интеллектуальным и эмоциональным анализом конкурирует и с потоком движущихся картинок, которые отжирают территорию у книги, и с потоком новых досуговых форм. В России очень быстро сокращается сегмент развлекательного массового чтения, детективов и фантастики, которые еще недавно занимали огромную долю художественного чтения. Потребитель, который нуждался только в развлекательных историях, начал смотреть очень улучшившееся и ставшее доступным видео. Продавцы и охранники почти полностью перешли на видео и почти совсем ничего не читают. Что проще — читать книгу или смотреть движущиеся картинки? Что интереснее — почитать книгу или сходить с друзьями в квест-рум? Именно это, с моей точки зрения, объясняет сегодняшний слом типов, технологий, объемов чтения. Верными книге остались те, для кого книга не только и не просто досуг.

Поэтому автор, если он хочет большой славы и больших денег, должен быть готов к тому, чтобы создать не просто литературное произведение, а большой мир, который может быть представлен как литературными произведениями, так и другими формами рассказывания об этом мире. И хорошо, если найдутся пара сотен человек, одни из которых будут строить декорации к фильму-экранизации, а другие — писать фанфики, сидя душной ночью на своем подростковом чердаке.

«Сегодня сериалы выполняют ту же роль и функционируют в точности так же, как в XIX веке — романы. Это тот же тип культурного поведения, когда люди собираются в гостиной, садятся в кружок, раскрывают книгу или журнал и читают очередную главу диккенсовской истории про Крошку Доррит»

— То есть писатель еще больше становится маркетологом, специалистом по продвижению своих произведений, декоратором, шоуменом, в конце концов. Как следствие, ему остается все меньше времени на собственно писательский труд?

— Знаете, меня постоянно ругают за то, что обо всех изменениях в культуре я рассказываю в нетрагическом ключе. Что поделать, я не люблю этот модус: какие же мы бедняжки, как же мы до сих пор не погибли! Я вижу ситуацию так: у автора появляется возможность впрямую влиять на то, что происходит с его текстами. Есть такой интересный американский писатель Хью Хауи, который сначала выпустил с большим издательством серию бестселлерных триллеров и детективов, а потом, посмотрев, что делает издательство, осерчал и открыл собственное. Более того, создал сайт «Заработки автора», по пути дает мастер-классы, публикует анализ ситуации на рынке книжных продаж в Америке и в мире. Так получилось, что Хауи талантливый маркетолог и вполне приличный писатель.

Если все так удивительно сплелось, у автора есть возможность все это делать самому. Если не сплелось, можно не делать, но при этом помнить, что ты не сделал. Какие-то 20 лет назад автор говорил: моя книжка непопулярна, потому что издатели идиоты: никому ее не показали, не разместили цитаты в прессе, не договорились с критиками, не засунули меня на радио… Сегодня же он должен признать: а еще я не процитировал свою книгу в соцсетях, не разместил ее фрагменты на «Амазоне» и так далее. Может ли писатель по-прежнему не делать всего этого? Разумеется, может. Но если раньше считалось, что он должен заниматься только литературой, а дальше ему может повезти, а может не повезти с издательством (известно множество примеров, когда писателю не везло с первым издательством, а везло со вторым-третьим), то сегодня заниматься или не заниматься продвижением своей книги — это авторский выбор.

«Начинающему писателю немножечко проще, чем его коллеге пятьдесят лет назад»

— Сегодня писателем может стать кто угодно: не нужно заканчивать Литературный институт имени Горького, становиться членом Союза писателей…

— И никогда не было нужно. Гомер спокойно обошелся без того и другого. И Достоевский как-то справился.

— …Иметь связи в кругу издателей и критиков. Чтобы быть востребованным, «достаточно» иметь гаджет и выход в Сеть и быть талантливым или удачливым. Сегодня бриллианту тяжелее блистать из-под кучи навоза, или наоборот, запрос на подлинное мастерство — головокружительный сюжет, сложную композицию, изящную стилистику и так далее — становится сильнее?

— «Взрослому» писателю — тяжелей. В первую очередь потому, что еще совсем недавно массив чтения был жестко разделен на бестселлеры и новинки — это то, что можно увидеть в приличном книжном магазине, на широкую классику — это то, что можно получить в библиотеке, и на все остальное — это огромный архив хранения, то, что можно затребовать по межбиблиотечному абонементу, чтобы через три недели вам это доставили из Гамбурга на лошадях. Сегодня, по мере формирования всемирного информационного облака и перемещения библиотеки туда, доступ к литературе прошлых лет стремительно упростился и убыстрился. Не нужно идти в библиотеку — достаточно щелкнуть на приложение в телефоне. Это означает, что современный писатель оказывается в гораздо более конкурентной среде. С каждым днем, по мере того, как новый тип книг и чтения расширяет свое присутствие, тяжелее становится любому, кто хочет писать и обнародовать текст.

Почему немножечко проще начинающему писателю, чем его коллеге пятьдесят лет назад? Когда писатель начинает, он в состоянии почти отчаяния: услышит ли хоть кто-нибудь, что я скажу?! Сегодня он может сразу получить доступ если не ко всему массиву читателей, то к читателям, интересующимся именно тем типом литературы, который ему интересен и важен. Условно говоря, в рамках одного и того же жанра фэнтези некоторые любят Роджера Желязны, а другие — Уильяма Гибсона. Те, кто упивается Ремарком, не переносят Селина, и наоборот.

— Углубляется сегментирование читательской аудитории?

— Сегментация происходила всегда. Разница с предыдущими временами в том, что еще совсем недавно считалось, что есть всеядный читатель. И вот однажды, будучи одним из создателей и на протяжении нескольких лет программным директором Московского книжного фестиваля, я в большом книжном магазине «Москва» на Тверской несколько дней по несколько часов наблюдал за потребительским поведением покупателей книг. И был потрясен. Один и тот же человек совершенно по-разному ведет себя в отделе художественной литературы и в отделе деловой литературы. В первом случае он всерьез реагирует на цену, но покупает много, мало доверяет авторитетам и оценку произведения откладывает до его прочтения: дайте мне свежую фантастику (или все свежие детективы), я потом разберусь, какие хорошие. В отделе деловой литературы тот же самый человек начинает очень доверять авторитетам и прессе («я читал в газете «Коммерсантъ», что эта книга по маркетингу лучше всего, что было раньше»), он принципиально иначе относится к цене, готов выкладывать приличные деньги, потому что расценивает их как инвестицию в переобучение, он покупает мало книг, потому что их нужно читать медленно и въедливо. В одном человеке — совершенно разные люди, разные читатели и разные читательские стратегии.

И сетевые сервисы типа Facebook, «ВКонтакте», ЖЖ позволяют писателю говорить не со всей совокупностью читателей, а с выборкой. Иногда это губительно, потому что раньше, когда разговор о любой книжке начинался с жесткой критики, молодой автор, прежде чем предстать перед «злобными судьями», очень долго шлифовал свое высказывание, надеясь выразиться так, чтобы поняли, написать так, чтобы не придирались. Сегодня же легкие социальные «поглаживания» в соцсетях («Молодчина, книжку написал!») подталкивают многих дебютантов, скажем так, к недостаточному напряжению в выделке текста. Это, кстати, касается и зрелых писателей, которые уже получили свою аудиторию, «поглаживания» и поощрения от нее. Поздний Пелевин пишет уже даже не ногами, а мажет хвостом по клавиатуре компьютера, и все, что получилось, отправляет в издательство.

— В своих лекциях вы говорите про кастомизацию современной литературы, ее подстраивание под нужды потребителя. Эта качество будет развиваться? Литература все чаще будет удовлетворять прежде всего текущие, даже моментальные потребности аудитории, приносить практическую пользу читателям?

— Дело в том, что, кроме ситуации перемены книгой своего основного носителя (а это в жизни общества всегда очень большое событие), кроме потери буквами монопольной функции передавать информацию в неизмененном виде сквозь века, кроме появления мира движущихся картинок, есть еще один процесс такого же значения. Просто поскольку он идет давно, примерно с начала XX века, то мы реже замечаем его и думаем о нем. Я говорю о массовизации культуры — о чем Ортега-и-Гассет писал в своем знаменитом эссе «Восстание масс», а Корней Чуковский — в предреволюционной литературной критике. Потом он никогда не афишировал эту публицистику, чтобы не напоминать Советам о своем сотрудничестве с эсерской прессой, а там были соображения изумительной тонкости и глубины.

Корней Иванович довольно много говорит о том, что массовый потребитель требует себе совсем другой культуры, чем та, к которой мы привыкли (Советский Союз пытался законсервировать элитарный тип потребления культуры, поэтому «мы» можно употребить и сегодня). Европейская культура от ее начала до середины XX века была рассчитана на очень небольшой круг людей, очень образованных и очень оторванных от основной массы своих сограждан. С начала XX века, с того момента, как заводской рабочий численно становится основным типом горожанина и основным потребителем культуры, она вынужденно меняется.

И когда мы восклицаем: «Как так! Произведения, которые определяли язык эпох и способны менять взгляд на жизнь, оказываются в тени, их затмевают ничтожные поделки!» — то упускаем из виду, что так было всегда. Булгарин был гораздо более тиражным автором, чем Пушкин, «Иван Выжигин» был куда более тиражной книжкой, чем «Борис Годунов». Правда, тогда они были хотя бы сопоставимы по влиянию на читательскую аудиторию, а сегодня комфортное чтение, комфортное зрелище заполняют собой огромные пространства, а чтение-работа, смотрение фильмов как работа ради развития, духовного и интеллектуального обогащения все плотнее накрываются тенью этой огромной махины массового культурного потребления.

— Классика становится «мертвым» складом?

— Абсолютно. Классику почитают, но не читают. У меня есть два «бессовестных» приятеля, которые однажды, в день рождения Пушкина, вышли на Арбат напротив его музея-квартиры и громко читали стихи Лермонтова. Замечательно, что ни один из слушателей не усомнился в том, что происходит. А один из прохожих, прослушав несколько стихотворений, чмокнул губами и сказал: «Нет, все-таки Пушкин скучноват. Я вот Лермонтова больше люблю». То есть дело не только в том, что мы их почитаем, не читая, а в том, что есть какие-то их имиджи, которые функционируют вне текстов. И что? Хорошо это? Плохо. Есть у нас другая культура? Нет, и давно. Это ситуация почти вековой давности.

— Еще к вопросу о кастомизации. Если рассуждать логически, писатель недалекого завтра будет писать под заказ своей аудитории?

— Не больше, чем сейчас. Так часто бывает в процессе перехода книжного мира в Сеть: мы думаем, что это технология завтрашнего дня, а она уже здесь, буквально у нас под ногами. Абсолютное большинство писателей уже довольно энергично общаются со своими читателями в Сети. Примеры — Олег Дивов, Сергей Лукьяненко, Нил Гейман, Нил Стивенсон, Фредерик Бегбедер. Именно Сеть с ее мгновенным читательским откликом, с ее постоянным чувством контакта с аудиторией изменила писательские практики и позволила в большой мере вести тестирование языка, сюжета, персонажа практически в режиме on-line. Автор книги «Мнимое сиротство. Хармс и Хлебников в контексте европейского модернизма», и тот пишет под заказ своей аудитории, правда, это те три человека, которые прочитали книжку еще до начала ее тиражирования.

«Книга достигла состояния абсолютной платоновской идеи, это вечный образец»

— Александр Феликсович, все, что вы говорите, верно в том случае, когда гаджет станет доступнее бумаги…

— Даже если мы посмотрим на бедные страны, то обнаружим, что гаджеты уже существенно дешевле и доступнее. Последнее исследование ЮНЕСКО говорит об экспоненциальном росте чтения на Африканском континенте — в связи с тем, что некоторые благотворительные организации раздают смартфоны африканской малышне. И это единственная книга — в доме, деревне, саванне, — которая доступна ребенку.

— Это сразу миллион книг!

— Совершенно верно. Поэтому у меня нет ощущений, что сдерживающим фактором является именно финансовый ресурс.

Сейчас мы видим переход от одного типа чтения к другому типу, как и в случае перехода от папируса к пергаменту, от свитка к кодексу, от рукописи к машинописи. В период перехода становится ясно, как много в деле чтения значат ритуалы, сколь многое они определяют. Лечь с хорошей книжкой под теплый клетчатый плед и, слушая капли дождя, читать о прекрасной любви — это готовый ритуал, который мы можем взять из культуры и «надеть» на себя. Сейчас же, во время перехода к новому типу чтения, его ритуалы еще не готовы. Когда я общаюсь с людьми, много читающими «электронно», первый вопрос, который задают всегда, без исключений: как отключиться от информационного потока? У нас нет даже этого навыка. Книга — это своеобразная индульгенция: если люди видят в моих руках раскрытую книгу, они понимают, что не стоит ко мне приставать. А если у меня в руках смартфон, кто его знает — то ли я «гуглю» какие-то глупости, то ли лазаю в Facebook, то ли действительно читаю книгу.

«Число людей, которые отдают электронному чтению все больше времени, будет расти не в связи с дешевизной приборов, а в связи с установлением ритуалов. Условно говоря: когда я надеваю красную шапку и беру в руки смартфон — значит, я читаю книжку, отвяньте все от меня»

— Манипуляции со смартфоном не воспринимаются как серьезное, интеллектуальное занятие?

— Да, и окружению непонятно, надо ли от меня в этот момент отстать? Не факт. Поэтому я думаю, что число людей, которые практикуют электронное чтение и отдают ему все больше времени, будет расти не в связи с дешевизной приборов, а в связи с установлением практик, ритуалов чтения. Условно говоря: когда я надеваю красную шапку и беру в руки смартфон — значит, я читаю книжку, отвяньте все от меня.

Второй важный момент связан с социальным положением, в котором мы оказались вместе с европейской частью человечества, отличаясь от читателей, скажем, Индии и Китая, где, кстати, довольно быстрыми темпами растет чтение бумажных изданий и чтение вообще. Дело в том, что это единственные крупные территории, где большие массы людей в настоящий момент переходят от нищеты к бедности, от аграрного труда к индустриальному. А такое продвижение всегда сопровождается ростом чтения (вспомним Всеобуч), конкретно «бумажного» чтения, потому что оно предполагает больше контроля и обязательности.

Так вот, мы, в свою очередь (и это подтверждение того, что Россия часть мира, объединяющего Европу и Северную Америку), видим, что самым важным ограничителем, жестко лимитирующим чтение, является дефицит не финансов, а времени. Сегодня можно получить доступ ко всей литературе, начиная с шумеров и заканчивая современными писателями Северной Африки. Прочтете? Нет. Мы живем в состоянии чудовищного информационного переизбытка. А голова у нас по-прежнему одна, часов в сутках по-прежнему 24, и это ужасно обидно. В очередной раз, когда исполнилась мечта человека, он оказался к ней не готов, он — самое «слабое звено» всей информационной цепочки.

— В конце 80-х, в 90-е, во время перестройки и сразу после нее, на нас тоже обрушился бурный поток информации, которую советская власть скрывала все 70 лет до этого. И ничего, не только выжили, но и были счастливы…

— Да, это было полезно и хорошо. Мы помним ситуацию информационного дефицита в советские годы. Либо ты «достал» за огромные деньги синий томик Цветаевой — либо у тебя нет Цветаевой. Либо ты урвал виниловый пласт Альбинони, либо не слушаешь Альбинони, а слушаешь песню «Валенки». Конец истории. И 90-е для меня как читателя были пиром, я прочитал книги, о которых и не мечтал.

Художник-акционист Оля Кройтор — об одиночестве, разговорах с публикой и зависти к 90-м

Пострадала только современная литература: бедняга «Пупкин» как раз написал дебютный роман «Как мы играли в песочнице», но оказалось, что ему некуда всунуться между Пильняком, Набоковым, Платоновым, Оруэллом и Хаксли. Для писательского сообщества это время было настолько конкурентным, мучительным и трудно переносимым, что премия «Дебют», придуманная Дмитрием Липскеровым для молодых российских писателей, пришлась как нельзя кстати. Когда я его спросил: «Дима, а почему вы этим занимаетесь?» — Липскеров, человек, надо сказать, угрюмый и не замеченный в чрезмерном человеколюбии (что видно по его романам, а в личном общении первым бросается в глаза), предельно серьезно ответил: «Мне страшно оказаться представителем последнего поколения русских писателей, я хочу, чтобы следующее поколение русских писателей — было». И премия действительно многих поддержала.

— Как, с учетом информационного мельтешения, изменится сама книга, ее объем? Она станет меньше, тоньше?

— Этот вопрос давно задают себе как теоретики книги, так и практики-издатели. Базовая посылка состояла в том, что электронная книга даст возможность жизни очень маленьким литературным формам — миниатюре, рассказу, короткому нон-фикшн повествованию типа «как это устроено». А практика показала: нет, люди, перелистывая на экране микространички, крошечными кусочками читают огромные тексты. Выяснилось, что читатели хотят долго находиться внутри пространства повествования, которое им полюбилось, не хотят выходить из него, заново инвестировать свое читательское внимание и время, которое необходимо, чтобы обжиться в мире книги и присвоить его себе.

Обратите внимание: в последнее время основную дискуссию вызывают именно такие бестселлеры, не только американские, как «Щегол» Донны Тартт или «Маленькая жизнь» Ханьи Янагихары, но и наши — «Вилы» и «Тобол» Алексея Иванова, романы Михаила Шишкина, «Дом, в котором» Мариам Петросян, главный подростковый бестселлер последнего времени. Все они огромные, 700-800 страниц — это стандарт. Электронная книга сняла совсем другое ограничение: это не маленькая книга, а легкая. Книжку в 800 страниц таскать тяжело, айфон, в который закачана эта книга, носить существенно удобнее.

«Электронная книга — это не маленькая книга, а легкая. Книжку в 800 страниц таскать тяжело, айфон, в который закачана эта книга, носить существенно удобнее»

— Еще одно, последнее сомненье. Вы полагаете, «электронщина» надежнее бумаги? Гаджету нужен доступ к электричеству, интернету, комплектующие, он хрупкий, его легко разбить. А бумагу не разобьешь.

— Ответ на вопрос — Сеть. Тексты, которые мы читаем на терминальных устройствах — смартфонах, планшетах, десктопах и так далее, — они ведь не находятся внутри этих маленьких штучек. Помните, Карлсон никак не мог понять, как такая большая тетенька попала внутрь такой маленькой коробочки. Тетеньки в коробочке не было, и это важно иметь в виду. Книга достигла состояния абсолютной платоновской идеи. Это вечный образец, который отпечатывается столько, сколько нам будет нужно. Прочитав что-то у Достоевского и в гневе расколотив телефон, мы, протрезвев, продолжим чтение на компьютере, ровно с той же страницы.

Сеть гораздо более устойчива, чем мы привыкли о ней думать. А если глобальное информационное облако вдруг схлопнется, то недоступность электронных книжек будет самой меньшей из наших проблем. Встанут автомобили, упадут самолеты, умолкнут телефоны, и только после того мы подумаем: что бы нам почитать? И конечно, найдем старые добрые бумажные книжки. Надеюсь, к тому моменту они еще не догорят.